Станет далекое близким, Правдою станет ложь, Станет высокое низким, — Прошлого не вернешь.
Это я о вчерашних пробках. Добиралась домой три часа вместо двадцати минут. Понесло меня через Петровку, потому что я как всегда вовремя осознала, что в обстановке наступившего тепла надо сменить уличную обувь и вместо лоуферов носить что-то полегче, а все несношенные туфли оказались на каблуках, высота которых начинается от девяти сантиметров. По нашим корявым тротуарам я в таких далеко не ушкандыбаю.
Впрочем, не думаю, чтобы по Садовому я добралась бы быстрее. Москва стояла насмерть. Боевые колесницы двигались рывками с применением непредсказуемых маневров. Тут каждый сам за себя. Со стороны посмотреть - стоят машины и стоят. Чуть шевелятся. Но адреналин висит в воздухе, и даже не видя соседей, можно отчетливо представить, как водитель шахи стучит кулаком по баранке, девушка в альмере подпрыгивает на сиденье от отчаяния, господин на бэхе курит одну за другой, сохраняя невозмутимое выражение лица, как кто-то выстукивает пальцами ритм песенки, издевательски радостно звучащей по радио, кто-то звонит домой, предупреждая, чтобы его не ждали раньше полуночи... И при этом никто не теряет бдительности, ведь это не просто медленное движение, это битва за сантиметры и секунды. Успел в повороте сунуть нос перед капотом зазевавшегося товарища по несчастью - молодец, выиграл минут тридцать, а тот, перед кем ты протиснулся, потерял их же, потому что вслед за тобой в щель просочатся еще штук пять экипажей. При этом надо плевать на разметку, знаки и сигналы светофора, потому что если не проедешь на красный, на зеленый тебя никто не пустит: поперечный поток останавливается только тогда, когда дальше ехать некуда, то есть полностью перекрыв путь коварным конкурентам.
Я все эти "правила" знаю. Но ничего не могу с собой поделать. Сплошная линия для меня - как колючей проволокой выложена. Если кто мигает поворотником, прося пропустить, я пропущу, навлекая на себя матюки позади стоящих коллег. То есть я тоже стараюсь не утратить возможности продвигаться вперед, но - только в своем праве, то есть по своей полосе или под свой зеленый. Еще у меня есть раздражающая окуржающих манера останавливаться на мигающий зеленый, когда абсолютно ясно, что результатом рывка через перекресток станет только то, что я упрусь в багажник впереди идущего агрегата и перекрою дорогу тем, кто хотел бы проехать на зеленый.
Но вчера я выступила вообще на пять. Повернув наконец с Новой площади налево, я простояла по пути к пересечению с Лубянским проездом минут пятнадцать. Ну, не простояла, а проползла. И все это время наблюдала, как у самого начала Маросейки, на подъеме, где в узкий просвет пытаются втиснуться машины с двух направлений сразу, от аптеки пытается отпарковаться задним ходом вишнёвый лексус. Бедняга. Было ясно, что маневр ему не удастся по крайней мере до ночи. И вот тут я рассердилась. И начала перестраиваться, используя малейший зазор в потоке. Настойчиво. Результатом моих маневров стало то, что сразу после пересечения перекрестка, подвинув поток машин, поворачивающих с Лубянского проезда, я встала позади лексуса, освобождая ему пространство для выезда, и мигнула фарами. Несчастный даже не сразу понял, что произошло. Или у него нога на педали тормоза затекла. Но когда, сообразив, он выкатился из своей западни и двинулся вперед, он мигал мне аварийкой минуты полторы, наверное. Я помахала ему рукой.
Пока я освобождала пленника, окружающие недовольно галдели, хотя вся операция (с момента блокирования потока до продолжения движения) заняла не больше полминуты, да и ехали по Маросейке все уже довольно бодро. Например, я почти сразу обошла тот же лексус по левом ряду и порысила себе на Басманную. Эх, люди-братья, ну что ж вам стОит пропустить товарища по пробке? Нашлась одна рыжая на обшарпанном фокусе, и ее поступок был воспринят как хулиганство и безобразие всеми, кроме водителя лексуса, который расценил его как невероятную любезность. То и другое - неверно. Я просто всегда стараюсь ставить себя на место другого человека. А если бы я там стояла, на горке, понимая, что никуда не уеду до завтра?
Кстати, туфли я таки купила.
Впрочем, не думаю, чтобы по Садовому я добралась бы быстрее. Москва стояла насмерть. Боевые колесницы двигались рывками с применением непредсказуемых маневров. Тут каждый сам за себя. Со стороны посмотреть - стоят машины и стоят. Чуть шевелятся. Но адреналин висит в воздухе, и даже не видя соседей, можно отчетливо представить, как водитель шахи стучит кулаком по баранке, девушка в альмере подпрыгивает на сиденье от отчаяния, господин на бэхе курит одну за другой, сохраняя невозмутимое выражение лица, как кто-то выстукивает пальцами ритм песенки, издевательски радостно звучащей по радио, кто-то звонит домой, предупреждая, чтобы его не ждали раньше полуночи... И при этом никто не теряет бдительности, ведь это не просто медленное движение, это битва за сантиметры и секунды. Успел в повороте сунуть нос перед капотом зазевавшегося товарища по несчастью - молодец, выиграл минут тридцать, а тот, перед кем ты протиснулся, потерял их же, потому что вслед за тобой в щель просочатся еще штук пять экипажей. При этом надо плевать на разметку, знаки и сигналы светофора, потому что если не проедешь на красный, на зеленый тебя никто не пустит: поперечный поток останавливается только тогда, когда дальше ехать некуда, то есть полностью перекрыв путь коварным конкурентам.
Я все эти "правила" знаю. Но ничего не могу с собой поделать. Сплошная линия для меня - как колючей проволокой выложена. Если кто мигает поворотником, прося пропустить, я пропущу, навлекая на себя матюки позади стоящих коллег. То есть я тоже стараюсь не утратить возможности продвигаться вперед, но - только в своем праве, то есть по своей полосе или под свой зеленый. Еще у меня есть раздражающая окуржающих манера останавливаться на мигающий зеленый, когда абсолютно ясно, что результатом рывка через перекресток станет только то, что я упрусь в багажник впереди идущего агрегата и перекрою дорогу тем, кто хотел бы проехать на зеленый.
Но вчера я выступила вообще на пять. Повернув наконец с Новой площади налево, я простояла по пути к пересечению с Лубянским проездом минут пятнадцать. Ну, не простояла, а проползла. И все это время наблюдала, как у самого начала Маросейки, на подъеме, где в узкий просвет пытаются втиснуться машины с двух направлений сразу, от аптеки пытается отпарковаться задним ходом вишнёвый лексус. Бедняга. Было ясно, что маневр ему не удастся по крайней мере до ночи. И вот тут я рассердилась. И начала перестраиваться, используя малейший зазор в потоке. Настойчиво. Результатом моих маневров стало то, что сразу после пересечения перекрестка, подвинув поток машин, поворачивающих с Лубянского проезда, я встала позади лексуса, освобождая ему пространство для выезда, и мигнула фарами. Несчастный даже не сразу понял, что произошло. Или у него нога на педали тормоза затекла. Но когда, сообразив, он выкатился из своей западни и двинулся вперед, он мигал мне аварийкой минуты полторы, наверное. Я помахала ему рукой.
Пока я освобождала пленника, окружающие недовольно галдели, хотя вся операция (с момента блокирования потока до продолжения движения) заняла не больше полминуты, да и ехали по Маросейке все уже довольно бодро. Например, я почти сразу обошла тот же лексус по левом ряду и порысила себе на Басманную. Эх, люди-братья, ну что ж вам стОит пропустить товарища по пробке? Нашлась одна рыжая на обшарпанном фокусе, и ее поступок был воспринят как хулиганство и безобразие всеми, кроме водителя лексуса, который расценил его как невероятную любезность. То и другое - неверно. Я просто всегда стараюсь ставить себя на место другого человека. А если бы я там стояла, на горке, понимая, что никуда не уеду до завтра?
Кстати, туфли я таки купила.
Держись! В мае - никаких форс-мажоров, пожалуйста :-)
, таки нашла. Нэко, поскольку я не удержусь и приеду в Питер в обновке, несмотря на похолодание, - ты их увидишь. Красный лак - улет! Заодно и писк моды :-) Ну, и дополнительная "промо" скидка вдобавок к моей постоянной - тоже порадовала.